От советского консульства до дома Володи Могилина было далековато. Глядя, как неутомимо вышагивает Лян Ган, я понял, что если срочно не предприму активных действий, придётся пройти пешком пару километров. А потому тут же заканючил:

— Лян Ган, давай, такси возьмём. Ну, это недорого. Лучше уж доехать, чем пять юаней экономить.

Мой проводник, казалось, был готов тормознуть таксиста, но в этот момент мы уже прошли самую шумную улицу. И вышли на другую, где движение минимизировалось, а проезжавших мимо таксистов вообще видно не было.

— Нет такси, — удовлетворённо развёл руками Лян Ган.

Но я не собирался сдаваться.

— А рикши? Смотри, вон стоят.

Рядом с каким-то большим магазином действительно группировались несколько велорикш с кибитками, накрытыми коврами. Они выстроились в шеренгу у тротуара, вероятно, поджидая клиентов в порядке своей живой очереди. Лян Ган тяжело вздохнул, но спорить не стал, а по-хозяйски подошёл к рикшам и поговорил сначала с первым из очереди. Потом отошёл ко второму. Первый высунулся из своей кибитки и что-то горячо высказал Лян Гану вслед. Но тут второй рикша, вероятно, отметая все сомнения клиента, быстро вырулил из шеренги, тормознул, улыбнулся мне и что-то дружелюбно произнёс. Я нерешительно оглянулся.

— Едем?

Лян Ган утвердительно кивнул и запрыгнул с правой стороны. Я уселся с левой. Рикша, весело приговаривая, нажал на педали. Лёгкая кибитка за его спиной заходила ходуном. И я услышал, как под нами жалобно запела вся её ходовая часть.

— Выдержит? — тихонько поинтересовался я. Лян Ган ещё раз молча кивнул. Казавшаяся издали вполне прочной кибитка велорикши теперь не вызывала у меня ни малейшего почтения. Ведь вместе с проводником мы тянули живым весом за полтора центнера. А ну как развалится по дороге?

— Два юаня, — тихо произнёс Лян Ган. — По одному за каждого.
— Дёшево. А у него тормоза есть?

Лян Ган удивлённо пожал плечами, словно не понимая, для чего велорикше тормоза. А мне тем временем уже становилось не по себе: наша кибитка выезжала с тихой улицы на центральную. И судя по всему, должна была поворачивать налево. Повороток у нашего транспортного средства предусмотрено не было. И единственным дополнительным механизмом к трём колёсам, цепи и педалям оставался весёлый звонок. Им наш рикша пользовался без перерыва. Так, что все окружающие, похоже, только на нас и оборачивались. Однако это обстоятельство утешало мало. По оживлённой улице проносились самые настоящие машины. Было бы достаточно одного удара, чтобы наша кибитка разлетелась на части вместе с нами.

Рикша обернулся в мою сторону и, улыбаясь, что-то произнёс. Успокаивает? Отнюдь! Наш водитель активно махал левой рукой у самого моего носа. Это, оказывается, и был сигнал всем участникам движения о нашем левом повороте. Самым потрясающим оказалось то, что машины притормозили и против всех правил пропустили нас налево.

С оживлённой трассы мы опять свернули на тихую улочку. Дорога пошла в гору. Бедный рикша надрывался изо всех сил. Так, что мне его стало жаль.

— Может, выйдем, подтолкнём?..

— Сиди, — тихо прошипел Лян Ган, сохраняя на лице абсолютное спокойствие. — Сейчас дорога вниз пойдёт.

И в самом деле, преодолев свой пик, улица неожиданно резко устремилась вниз. Рикша радостно защебетал и с удвоенной энергией нажал на педали. Хорошо, хоть дорога пустая и асфальт ровный.

— Держись, — предупредил Лян Ган.

О, ужас! Асфальт заканчивался на самой середине пути. И далее длинная улица представляла собой сплошную вереницу луж и колдобин. Но набравший темп рикша и не собирался притормаживать. А главное, — перед нами непонятно откуда вдруг оказалась ещё одна, похожая на нашу, кибитка, которая двигалась спокойно и размеренно.

— Обгоняй! — завопил я, вцепившись в трубу металлического каркаса.

Наш транспорт, не снижая скорости, выскочил с асфальта на ямы. Затрясло так, что мы, не сговариваясь, привстали, ухватившись за каркас. А спокойный передний рикша вдруг резко прибавил скорость, пытаясь уйти от нас прямо по лужам.

— Сворачивай, идиот! — вопил я в адрес переднего, видя как неумолимо приближается к нам его задняя часть. Что-то искренне и по-китайски кричал Лян Ган. Орал и звонил в свой звонок наш рикша. И если смотреть со стороны на троих здоровых мужиков, вопящих и летящих вниз по колдобинам вслед за передним рикшей, то зрелище, думаю, получалось впечатляющим. Но через секунду-другую ещё более шикарным зрелищем должен был стать таран!

Передний, вероятно, хотел прорваться первым к узкому перешейку между двумя большими лужами. И миновать опасный участок, прежде чем его настигнет нечто страшное, громкое и быстрое, неумолимо надвигавшееся сзади. Напрасные хлопоты! У перешейка мы были почти одновременно. А потому передний предпочёл притормозить. У нашего же тормозов не было в принципе. Пролетая по перешейку мимо въезжающих в лужу конкурентов, мы все втроём орали и веселились, нисколько не скрывая своих эмоций. Какой же русский не любит быстрой езды на китайском велорикше!

Единственное, что я успел заметить, это — вжатую в плечи голову переднего рикши, и — обезумевший взгляд двух его перепуганных пассажирок, маленьких и хрупких девчонок-китаянок.

Впрочем, через пару минут они уже остались далеко позади, а мы победоносно подъезжали к дому Володи.