Астафьев Михаил Иванович (1821-1884)

       Михаил Иванович Астафьев родился в Калужской губернии в 1821 году. Воспитание получил в дворянском полку. Первое место службы — 20-я артиллерийская бригада, первый чин — прапорщик.

       В 1842 году поступил в Академию Генерального штаба, за преуспевание в науках произведён в подпоручики. В январе 1845 года, после окончания Академии, молодой офицер получает назначение в отдельный Оренбургский корпус. Однако первое его пребывание в крае длилось недолго: в самом начале следующего года Михаил Астафьев был произведён в поручики и направлен на службу в отдельный Кавказский корпус в распоряжение командующего войсками в Северном и Нагорном Дагестане.

       Здесь, на Кавказе жизнь Михаила Ивановича Астафьева в течение четырнадцати лет (с 1846 по 1859 год) представляла собой почти беспрестанные боевые действия против горцев под началом таких прославленных командующих, как князья Бебутов и Аргутинский-Долгоруков, граф Евдокимов, князь Орбелиани, генерал-майор Бриттер, покоритель Кавказа князь Барятинский. За героизм, мужество М. И. Астафьев был удостоен нескольких орденов и золотой шпаги с надписью «За храбрость», поднялся от поручика до полковника, начальника штаба войск лезгинской кордонной линии.

       Служба М. И. Астафьева на Кавказе продолжалась и после 1859 года, но уже без боёв, без стычек с горцами. Он был и командиром Мингрельского гренадёрского Его Императорского Высочества Великого Князя Дмитрия Константиновича полка, и Эриванским военным губернатором, и начальником Управления государственными имуществами на Кавказе и за Кавказом, и членом совета главного управления начальника Кавказского, а в 1871 году и председателем комиссии по участию Кавказа на Московской политехнической выставке.

       Двадцать восьмого октября 1876 года генерал-майор Астафьев по причине расстроенного здоровья подал в отставку и был уволен со службы с правом ношения мундира, однако 16 февраля 1878 года его возвращают на службу и назначают оренбургским губернатором и наказным атаманом Оренбургского казачьего войска (далее ОКВ. — Авт.).

       Едва вступив в должность, М. И. Астафьев вынужден был спешно заняться снаряжением строевых частей ОКВ, мобилизованного на войну с Турцией. Тут на его долю выпало немало трудов, поскольку впервые за всё время своего существования войско обязано было выставить, помимо двух полков второй очереди, уже находившихся на фронте, ещё четыре полка той же очереди и три полка третьей очереди.

       Между тем, обстановка в мире продолжала обостряться: Австрия сосредоточивала войска для вступления в Боснию, в Мраморном море появилась мощная английская эскадра, угрожая Черноморскому побережью России, оказавшемуся беззащитным в результате поражения в Крымской войне и запрещения России иметь на Чёрном море военный флот. Поэтому по призыву Императорского общества содействия русскому торговому мореходству в России повсеместно открылась подписка на приобретение быстроходных пароходов, которые в военное время можно было бы обратить в крейсеры и таким обходным путём получить оружие для борьбы с Англией.

       Шестого мая 1878 года «Оренбургские губернские ведомости» опубликовали обращение М. И. Астафьева к населению губернии:

       «30 апреля открыт мною губернский комитет для сбора пожертвований на приобретение и вооружение судов добровольного флота. Доводя о сём до общего сведения, я имею честь покорнейше просить всех лиц, сочувствующих делу учреждения добровольного флота, посильные сердечные пожертвования свои направлять на моё имя. Всякий дар будет принят с глубокою признательностью, и о получении пожертвований напечатано в «Губернских ведомостях».

       Далее указывалось, что пожертвования принимаются ежедневно в квартире его на Водяной улице.

       На призыв откликнулись многие. Епископ Оренбургский и Уральский Митрофан пожертвовал 500 рублей, ахун Оренбургской Соборной караван-сарайской мечети Даутов — 125 рублей, артисты городского театра — 900 рублей. Купцы первой гильдии С. М. Иванов и А. Н. Захо собрали по подписке 2058 рублей, а оренбургский почётный гражданин П. М. Деев — 570 рублей, да ещё от себя добавил тысячу рублей.

       Всего оренбуржцами было собрано 25873 рубля 42 копейки (по сведениям на 20 февраля 1879 года). Сумма значительная, если учесть, что фунт ржаного хлеба тогда стоил 1,2 копейки, фунт говядины 1 сорта — 6 копеек, а дом в Оренбурге с землёй и надворными постройками — 130-150 рублей.

       В целом же по России подписка принесла более четырех миллионов рублей. На эти деньги были приобретены пароходы «Россия», «Москва», «Петербург» и «Нижний Новгород».

В сентябре-октябре 1878 года генерал-майор М. И. Астафьев исправлял должность оренбургского генерал-губернатора и командующего войсками Оренбургского военного округа (вместо отсутствующего Н. А. Крыжановского), а в 1879 году за отличие по службе он был произведён в генерал-лейтенанты и удостоен высочайшего благоволения.

       Весной того же 1879 года в Оренбурге случилось пять пожаров подряд, истребивших половину города. Бедствие продолжалось три недели. Особенно велик был первый пожар, вспыхнувший 16 апреля. От него пострадали духовное училище, казённая палата, общественное собрание, одна мечеть, учительский институт, женские гимназия и прогимназия, городская дума и управа, окружной штаб, гостиный двор, городской общественный банк, Троицкая церковь, помещения общества взаимного кредита и государственного банка, богадельня, городская больница, Петропавловская церковь, военно-окружной суд и почти все гостиницы. Из горящих казённых зданий сильной бурей выдуло и унесло за город множество деловых бумаг и документов, часть из которых была потом найдена в 15-20 верстах от города по направлению к Сеитовскому посаду. Всего за три недели сгорело 1355 домов, 292 лавки с кладовыми, общий убыток составил 14510310 рублей.

       В пользу погоревшего Оренбурга была объявлена всероссийская подписка. Александр II пожертвовал на самых неимущих 10 тысяч рублей, казна отпустила 150 тысяч, от частных жертвователей поступило 33 тысячи рублей.

       Лицам войскового сословия, «потерпевшим разорение от пожара», по ходатайству наказного атамана было роздано 40 тысяч рублей — без процентов, с рассрочкой уплаты за десять лет. За израсходованием войскового пожарного капитала, недоставшего на выдачу вознаграждений за сгоревшие строения, было позаимствовано из войсковых сумм ещё 85 тысяч рублей. Все эти долги, доходившие до 440 тысяч рублей серебром, благодаря разумным мерам М. И. Астафьева быстро восполнялись.

В частности, по его предложению, содержание вольнонаёмной лесной стражи и местных команд было отнесено на сбор с казаков, признанных неспособными к строевой службе, но способных к труду. Сбор производился по раскладкам станичных обществ и составлял до восьми рублей с каждого казака. Таким образом, экономия войскового капитала доходила до 35 тысяч рублей в год.

       Улучшило бюджет Оренбургского казачьего войска и введение в первом военном отделе, по распоряжению наказного атамана, значительного числа оброчных статей, давших прибавку войскового капитала в размере 14 тысяч рублей в год.

       «Пожарный» 1879 год сменился неурожайным. И опять создавались различные комитеты, собирались пожертвования и деньгами, и съестными припасами. Семьям казаков, нуждающимся в хлебе, из общих войсковых сумм был выплачено до 312 тысяч рублей — с обязательством погасить долг в течение пяти лет.

       Помощь голодающим стала возможной благодаря предусмотрительности наказного атамана и его настойчивости в составлении общественных хлебных запасов в станицах Оренбургского казачьего войска. На случай обеспечения в неурожайные годы войсковых семей, Астафьев принимал всевозможные меры к взысканию с жителей накопившегося за ними в прежнее время (и в весьма значительном количестве) долгового и недоимочного окладного хлеба. Таким образом, наличный хлебный запас в 1879 году возрос до 844 тысяч пудов.

       Этот запас выручил казаков не только в 1880 году, но и в столь же неурожайные 1881 и 1882 годы. Несмотря на весьма значительные расходы хлеба (до 600 тысяч пудов в год), запасы его, при благоразумных мерах наказного атамана и без всякого обременения казачьего населения, достигли к 1884 году одного миллиона 25 тысяч пудов.

       Михаил Иванович Астафьев ревностно заботился и об интересах городских жителей, и об устройстве мирного быта поселян. При первом объезде губернии для ревизии полицейских и сельских властей, губернатор обратил строгое внимание на поведение должностных сельских лиц, на законность их распоряжений, на состояние хлебных запасов и мирских сумм. Выяснилось, что во многих волостях ссуды из этих сумм выдаются без должного обеспечения и даже без соблюдения установленных формальностей. По возвращении Астафьев распорядился проверить все хлебные магазины, общественные и мирские суммы и строго следил за наведением в них порядка.

       В эти три неурожайных года губернатор неутомимо хлопотал об отпуске запасного хлеба и пострадавшим крестьянам, и башкирам, а по истощении хлебных запасов в губернии, ходатайствовал перед Министерством внутренних дел о денежной ссуде на приобретение хлеба «для продовольствия потерпевшим неурожай и обсеменения их полей». Наконец, вняв прошениям губернатора, министерство выделило на эти цели 700 тысяч рублей, за расходованием которых был установлен строгий контроль. При этом крестьянские присутствия и уполномоченные обществом лица обязаны были следить, чтобы нуждающиеся получали только хлеб, а не деньги, как того особенно настойчиво требовали башкиры (они заявляли, что деньги нужны на чай, а одна башкирская семья рассчитывала женить сына).

       С декабря 1878 года по сентябрь 1879 года и с декабря 1879 по февраль 1880 года Михаил Иванович Астафьев вновь исправлял должность командующего войсками Оренбургского военного округа, а после увольнения в отставку Н. А. Крыжановского (в марте 1881 года) и должность оренбургского генерал-губернатора.

       Одиннадцатого июля 1881 года распоряжением правительства Оренбургское генерал-губернаторство было упразднено. На следующий день эта же участь постигла Оренбургский военный округ (он был подчинён Казанскому военному округу). Оренбург потерял своё прежнее стратегическое значение, свой прежний воинственный облик и вошёл в число заурядных губернских городов Российской Империи, а название «Оренбургский край» превратилось в историческое понятие.

Вскоре после этих событий последовало утверждение М. И. Астафьева в должности оренбургского губернатора и наказного атамана Оренбургского казачьего войска. На этом посту он продолжил просветительные начинания последнего оренбургского генерал-губернатора Н. А. Крыжановского.

При М. И. Астафьеве уездное училище в Оренбурге было в 1882 году преобразовано в городское трёхклассное с шестилетним курсом обучения (впоследствии первое высшее начальное училище), а в Орске в 1883 году открылось русско-киргизское училище.

       Михаил Иванович состоял попечителем оренбургского Николаевского института благородных девиц и председателем этого института (с 30 сентября 1881 года), председателем комитета по построению соборного храма в Оренбурге, председателем губернского попечительства детских приютов. В 1884 году на средства, пожертвованные оренбургскими гражданами, он распорядился основать в приюте Св. Ольги две стипендии имени императора Александра II.

       Много сил и времени отдавал наказной атаман распространению грамотности в казачьем войске: открывал школы, заводил библиотеки в станицах, устраивал в военных отделах съезды учителей… Видя со стороны атамана такое серьёзное отношение к учению, стало и население войска воспринимать школы всерьёз и с полным доверием. На содержание школ, на жалованье учителям казаки исправно выделяли все необходимые средства. В станицах появились новые просторные здания для школ, учащиеся одевались на общественный счёт в форменное платье, причём мальчики — в казачью форму и даже с деревянными шашками.

       Соответственно было увеличено и число войсковых вакансий в Неплюевском кадетском корпусе.

       Заботясь обустройстве мирного быта казаков, подчинённых в гражданском отношении губернатору и губернскому правлению, Астафьев предложил создать подробную инструкцию, своего рода руководство, определяющее действия станичных и поселковых властей и вносящее порядок и единообразие в работу станичных и поселковых учреждений (сходов, судов). При участии атамана такая инструкция была разработана, утверждена по журналу губернского правления (11 апреля 1883 года) и представлена на рассмотрение в Министерство внутренних дел, Военное министерство и Главное управление казачьих войск. Помимо перечисленного, в инструкции обозначались пределы власти должностных лиц, излагались правила для сбора, хранения и расходования войсковых денежных средств, описывался режим охраны общественных лесов и земель.

       Михаил Иванович сумел установить правильный раздел выделенной казакам земли в соответствии с количеством душ в семействах, чем устранил всякие споры между зажиточными и бедными казаками, решительно прекращал самовольные распашки войсковых земель в новолинейном районе (в том числе и киргизами), но прибегал не к силе, а к административным мерам, в крайних случаях действуя через суд и возбуждая иски, следил за тем, чтобы все офицеры войска были наделены землей, благодаря вниманию атамана, свыше семисот офицеров, вдов и сирот получили потомственные наделы.

       Деятельность Михаила Ивановича служила на пользу всем сословиям. Трудясь усердно и добросовестно, он требовал такого же отношения к выполнению обязанностей от всех и каждого, но прежде всего, конечно же, от своих подчинённых. По воспоминаниям современников, Астафьев всегда выслушивал от кого-нибудь из чиновников дневной основательный доклад. И благодарил докладчика, если видел, что работа проделана серьёзная, со знанием всех тонкостей дела.

       Честность Михаила Ивановича Астафьева, его душевная прямота, стремление к справедливости вызывали глубокое уважение у всех, кто его знал или знакомился с ним в процессе работы. Когда в Оренбургской губернии распространились ложные слухи (пущенные, скорее всего, из Казани) о насильственном обращении мусульман в христианство, к губернатору толпами повалили встревоженные татары и башкиры. Больше месяца они ежедневно наполняли двор и приёмный зал губернаторского дома, и Астафьев день за днём с удивительным терпением и хладнокровием выслушивал нелепые, вздорные, часто грубые и агрессивные протесты, но ни разу даже не пригрозил применить силу, сам толкуя с ходоками об их заблуждениях и разъясняя, что в христианство нельзя обратить насильно. Его терпение и вдумчивое отношение к растерявшимся людям помогло, и волнение в губернии постепенно сошло на нет.

       Весной и летом 1884 года Михаилу Ивановичу пришлось работать особенно много. Он вставал в шесть утра и занимался делами до позднего вечера, без необходимого отдыха после обеда. В этом усиленном труде, возможно, и кроется причина постигшего его апоплексического удара и последовавшей за ним девятого июня смерти. Тело М. И. Астафьева было выставлено для прощания в зале губернаторской квартиры и окружено роскошными цветами, ухаживать за которыми так любил покойный, признававшийся, что это — единственный его отдых после трудов.

       День похорон, 11 июня 1884 года, явил собой пример всеобщего народного сочувствия к памяти Михаила Ивановича Астафьева. Погребён он был в склепе на кладбище женского монастыря близ главного храма.

       Именем Астафьева был назван один из станичных посёлков второго военного отдела, существующий и ныне.